Елена ЧЕРНИКОВА

Часть мира под названием Великие Луки однажды произвела целеустремленного мальчика — Игоря… Сейчас арт-директору Дома CHAPURIN — COUTURE тридцать один год, и он кутюрье с именем, известным почти во всем мире. Постараюсь представить вам его таким, каким он предстал мне. Сразу оговорюсь: для любителей витринной жизни звезд есть — здесь же — специальный материал, разработанный в недрах штаб-квартиры CHAPURIN (www.chapurin.ru), ныне расположенной на Мясницкой улице в Москве. Превосходно выполненный, стильный буклет дает вполне адекватное впечатление об энергетическом вихре, в котором кружатся, порой круглосуточно, все те энтузиасты, с которыми Чапурина свела судьба.

Я не психоаналитик и мне нет нужды лезть в прошлое человека с лечебными целями. Я просто по многолетней журналистской привычке спрашиваю о былом, о главных людях, о родителях и соратниках. Бывает, интервьюируемый легко рассказывает дежурные легенды, утвержденные его пресс-службой. Это неинтересно.

В случае с Чапуриным я поначалу нарвалась на каменную стену. Откровенное нежелание Игоря хоть на секунду возвращаться назад поразило меня и, признаться, заинтриговало гораздо больше, чем если бы он начал без запинки пересказывать собственный буклет (в котором достойно упомянуты все биографически значимые фигуры).

Но через некоторое время выяснилось, что дело тут в характере. Оказывается, для Чапурина всерьез существует только настоящее время. А уж привилегированное — это будущее. Прошлое стирается из его памяти, как ненужный файл из компьютера. По крайней мере, он примерно так это озвучивает. Правда или неправда? Бывает ли человек, независимый от прошлого?

Интересоваться модой и ее авторами я начала совсем недавно. Если точнее, когда все виды искусства стали казаться мне проявлением одного и того же Великого Начала. Один ваяет, разоблачая себя в мраморе, другой поет, третий комбинирует слова, а кто-то рисует эскизы и шьет по ним платья. Понимаю, что сей банальный ход может показаться даже несколько неандертальским: надо же! мир людей многообразен! Но когда понимаешь это сам, то изначальное единство всех землян начинает интересовать действительно жгуче. Ищешь брата по разуму, по душе в любом встречном — и с превеликим удивлением находишь.

Вот в таком примерно состоянии личного философствования оказалась я на Мясницкой 38, в бутике Игоря Чапурина. Прежде всего меня интересовал один вопрос: почему, зачем здесь оказалась именно я? Всё на свете неслучайно, так в чем дело?

Он энергично вошел в комнату, закованный в прозрачную, изящную, но непробиваемую броню. Довольно быстро я догадалась, что восходящая звезда уже накушался общения с журналягами, задающими одни и те же вопросы (в диапазоне от “Из каких тканей?..” до “Кто же это всё носит?..”), причем до такой степени, что пришел на интервью не один, а со своим PR-менеджером, словно обвиняемый со своим адвокатом.

Слава Богу, он не сказал “у меня на вас двадцать семь минут шестнадцать секунд”, а наоборот — подчеркнул, что будем работать сколько надо. Но и в этой фразе про неограниченность времени чувствовался подтекст: “Вы будете просто неотразимы, если уложитесь в неназванное мною время...”

На PR-менеджере было написано то же самое: нам с вами, простите, заранее очень скучно, однако потерпим. Как вас там по имени?

Теперь слово самому герою.

После этой свободолюбивой фразы он начал мне нравиться, а лед — таять. Но откуда был тот превентивный лед, даже броня?

Честно, очень красивое платье. Обратите внимание.

— ... Хотя я поначалу думал, что эту вещь мы будем показывать и через несколько лет, хранить в нашем музее и очень ею гордиться, а вышло, что первой была востребована именно она. Вообще были куплены вещи самые раскованные. Оказалось, что всё это, к счастью, еще и продается.

Клиентки нашего дома — женщины, сами зарабатывающие деньги. В основном,

это лидеры, бизнес-леди, принимающие решения.

Если размышлять о второй половине ХХ века, то лично меня особенно интересовала тенденция к увеличению скорости жизни, скорости проживания. За счет технического прогресса, за счет социальных изменений, — вообще ускорение всего. Поэтому наша клиентка следующего века, следующего тысячелетия интересует меня своей способностью к убыстрению, к жизни по нарастающей. Причем, не в суете, а органично, естественно. Такую женщину я и называю смелой, на такую ориентируюсь. Очень много внимания уделяю возможности комбинировать вещи, так, чтобы у женщины была возможность прожить весь свой насыщенный событиями день в одежде, превращающейся из утренней в дневную деловую, а потом — в вечерний туалет. Я стараюсь заранее проговаривать с клиенткой все варианты: какие брюки, жилеты, аксессуары с чем можно соединять, мешать, чтобы сумасшедший ритм ее жизни не влиял на качество внешнего вида.

Женщина-лидер имеет возможность и днем появляться в достаточно люксовом наряде, а мы продумываем вариант, как, скажем, убрав из дневного наряда жакет, превратить то же платье, бывшее под ним, в платье с бретельками, в котором она может появиться уже на презентации, на коктейле и так далее. На будущее я планирую работу именно с такими трансформациями одежды.

Здесь я опять задала вопрос о прошлом, и мне опять объяснили, что прошлые успехи, победы и прочие радости, о которых вполне мог бы денно и нощно думать любой другой человек, не занимают Игоря Чапурина. Всё — здесь и сейчас, а особенно в будущем.

— Я как приватная личность, как Игорь Чапурин, устроен прежде всего так: всё доделывать до конца. Ничто не может быть брошено на полдороги. Поэтому, естественно, вектор направлен в будущее.

По гороскопу Чапурин — Овен. Заметно.

— И космических кораблей...

Мне неприятно, когда журналисты начинают искать в моих моделях некие “русские корни”. Разумеется, я как истинно русский человек, рожденный и воспитанный здесь, на русской живописи, музыке, на всем русском, я нормально всё это чувствую. Но если вдруг пишут, что солома на моих изделиях — это и есть русский мотив, то это очень смешно. Нигде и никогда в России солома не участвовала в платьях. Соломенные нити у меня — это солнце, солома пленила меня своими возможностями, это фактура, а такая категория как фактура — для меня чрезвычайно важна.

После эпизода с соломой я решила немного рассказать Игорю Чапурину о себе, дабы отвлечь, заморочить и потом все-таки столкнуть его — хотя бы на миг — с его прошлым. Ну ничего не поделаешь, мне интересно: откуда такие couture-устремленные берутся?

В конце концов что-то удалось добыть.

Потом Игорь Чапурин учился у государственных педагогов, но недолго. После первого курса (в Витебске) вошел в десятку лучших дизайнеров страны, получил приглашение в Париж. Потом были платья для конкурсов Мисс Вселенная, Мисс Мира и Мисс Европа, где девушки в его вечерних нарядах взяли призы, далее... Впрочем, всё, что было далее, уже описано в самых престижных журналах.

Словом, Великие Луки — Витебск — Париж — Москва, — вот по этому примерно маршруту пронесся наш герой, прежде чем дать интервью журналу “Эрфольг”.

Основные моменты карьеры отражены и в его буклете, который мы здесь цитируем. Я думаю, перечисление его блистательных формальных побед сейчас больше интересует его окружение, его клиентов, а также модных журналистов, оправдывающих таковым перечислением свое внимание к конкретному кутюрье. Но если кому-нибудь удастся заставить его вспомнить, кого из звезд шоу-бизнеса он когда-либо одевал и вы прочтете об этом в прессе, значит, Чапурина интервьюировали под гипнозом. Бодрствуя, он действительно не рассказывает о тех, кто мог бы увеличить его славу, отбросив часть сияния своего имени на имя Чапурина. И это, по-моему, не пижонство, не склероз, это нормальная форма поведения “ни-шагу-назад”.

Нас же в данном случае интересовала личность, пришедшая к неформальному, внутреннему успеху благодаря невозможности миновать его. Игорю Чапурину было суждено стать знаменитым, потому что он стремится к... фактурному платью на смелой женщине, способной управлять чем угодно вплоть до космического корабля, выполненного по эскизу Игоря Чапурина. Примерно так я его поняла.

А на свой же вопрос — зачем я побывала в бутике на Мясницкой, почему судьба подкинула мне (и читателям “Эрфольга”) эту встречу — я себе ответила так: учишься вязать варежки — думай о тех, кто полетит в них куда-нибудь на Марс. Не меньше. Иначе в современной России, полной талантов, не сообщишь о себе никому и ничего.

А сопротивление биографическому экскурсу, ставшее для него обычным, — это от отсутствия честного внимания прессы к личности. Не только к нему, Игорю Чапурину. Это вообще тенденция конца ХХ века.