Я не поклонник эзопова языка, но когда я думаю о судьбе и
творчестве Петра Викторовича Вегина, мне вспоминается одна байка,
которую я слышал ещё в середине
Он и в самом деле напоминал подростка, преуспевающего седого подростка, отлучённого от взрослых и больших. В своём романе-воспоминании «Опрокинутый Олимп» («Центрполиграф» — 2001 г.) Вегин с нескрываемой детской обидой пишет о Вознесенском и Евтушенко, как ребёнок, которого обделили вниманием и не взяли с собой покурить за гаражи старшие товарищи. Очень жаль, что для такого поэта не нашлось места в антологии «Строфы века». А ведь Петр Вегин был яркой краской на фоне бесцветных лет и персонажей эпохи застоя. Талант этого поэта выражался в точности глазомера, в живой метафорической речи, в экспрессивности ритмического рисунка. Неистощимое депо метафор. Гигантский комбинат по производству праздничных салютов и фейерверков. Некоторые его стихи и поэмы, особенно свободные по форме, напоминали музыкальные пьесы-импровизации. Это своего рода словесный джаз, где ритм и темп меняются на протяжении текста многократно — от блюза до регтайма. По своей фонетической и визуальной конструкции стихи Вегина созвучны новаторской стилистике Сосноры, что также подтверждает причастность Петра Викторовича определённому футуристическому направлению в русской поэзии:
Он вообще очень любил музыку и сам был наделён абсолютным музыкальным слухом. Два его стихотворения: «Аннушка» и «Светает» положил на музыку блестящий композитор Алексей Рыбников. Эти песни исполнял популярный в те годы вокальный квартет «Аккорд». Обложки книг Вегина поражают нестандартностью и простотой графического решения. Ведь большинство из них оформлял Борис Жутовский. А книга «Вальс деревенской луны» («Советский Писатель» — 1983 г.) художественно оформлена самим автором. «Переплыви Лету», третью книгу стихов, вышедшую в 1973 году, предваряет вступительное слово Евгения Винокурова, поэта совершенно другой литературной эстетики. И это ещё раз говорит о том, что стихи Вегина нельзя было не заметить. Они, как и воспетые им «Фонари Флоренции», фосфоресцировали в сброшюрованной темноте общих мест и неопределённостей, именующих себя «Днём поэзии»:
Благородные проявления его души, его человеческие поступки не могут
быть забыты. Вегин первый, кто написал статью о трагической судьбе поэта
и киносценариста Геннадия Шпаликова, опубликованную в журнале «Советский
экран», первый и единственный, кто напечатал при жизни стихи Владимира
Высоцкого «Из дорожного дневника» в «Дне поэзии» 1975 года, правда, без
одной строфы. В «Записках шестидесятника» он детально рисует портреты
людей, с которыми связана та или иная часть его литературной жизни. Это и Генрих Сапгир, и Иосиф Бродский, и Александр Галич, и Леонид
Губанов, и Людмила Копылова…
Я познакомился с ним в 1985 году. Никогда не забуду, как мы шли по
Новинскому бульвару под моросящим осенним дождём. Говорили о поэзии. Я
что-то прочитал ему из своих новых вещей, и вдруг он остановился и
спросил: «Тебе сколько лет?» Я ответил: «Двадцать пять». Он внимательно
посмотрел на меня своими огромными глазищами и сказал: «Поздравляю тебя,
старик! Это стихи. Я в двадцать пять так не писал». Доброе слово, как
говорится, и кошке приятно, но для меня в тот момент его одобрительная
реакция была необходима. Потом я узнал о его внезапном отъезде в США, о
его работе в газете «Панорама», о его увлечении живописью… Я посвятил
ему одно своё стихотворение, которое было напечатано в 1992 году во
втором номере альманаха «Стрелец», в то самое время, когда поэт уже
находился в глубочайшей эмиграции… Герман ГЕЦЕВИЧ
ПЁТР ВЕГИН
Личный сайт Германа
Гецевича
– |
||||||||
|