 |
|
   |
||||
|
ИСПОВЕДЬ Мне 19, а чувствую себя на все 100. Я всех, имеющих несчастье жить со мной рядом, достала этой фразой. Я ощущаю каждый день по секунде, навсегда уходящей из моей памяти. Сейчас пронеслась такая мысль, что меня родили 32 августа… У моей души ни в чем нет удовлетворенности. Я не знаю, что ей нужно, и за кого она вообще меня принимает. Кстати, многие говорят об отсутствии души в теле, носящем мое имя. Думаю, эта аморфная смесь живет где-то в самом глубоком уголке пятки. Может быть, поэтому она столь уязвима… Часто я наблюдаю противоборство разума и желаний… Каких желаний? Какие у такой дуры желания? Хочу свободы!!! Все хотят. Я ее не просто хочу, я понимаю, что пока не в состоянии достичь свободы. Не хватает силы воли. Нет, не так. Отсутствует стойкий характер и выдержка! Свобода — встать во время лекции и показать всем средний палец. Писать все это — тоже свобода!!! Я боюсь дальше жить. Когда смотрю на стариков, носящих на своем лице морщины пережитых поражений, то начинаю страшиться возраста. Кажется, нет ничего ужаснее, чем увидеть у себя на лице новую засечку времени. Метка, только без номера… Я ненавижу зеркала, потому что в них вся правда. Они просвечивают нас насквозь… И зачем только люди делают рентген? Я бы хотела полежать в сумасшедшем доме. Но, говорят, в паспорте отметку ставят… Клеймо. Это несвобода. У человека нет номера, документов, группы крови и пола. Есть мысли. Есть надежда. И есть пустота. У меня одна странная черта. Расскажу — не поверите. В общем, я не верю в существование мира… Да, да… По-моему, его просто нет. Знаете, это отчего? Оттого, что я его не видела. Я почти нигде не была. Я ни разу не ездила в поезде. И я не люблю свой город. Точнее, балдею от архитектуры, но испытываю тошноту при виде лысых молодых людей, самые дальновидные планы которых заключаются в бутылке. Бутылке пива, потеющей за мутным стеклом раздолбанного киоска, последнюю выручку которого вчера одолжили рэкетиры. Я эгоистка. Не могу писать, когда мне хорошо. Пачкаю бумагу только в крайне запутанном и раздраженном тупыми делами сознании. Поэтому мне жаль людей, хотя бы единожды прочитавших мои строки. Простите за наглость. Надеюсь, не все отрицательные эмоции дойдут до вас… Простите… Если мне не спится, что бывает весьма редко, я начинаю придумывать свою жизнь. Там я плюю на всех с высокой колокольни… Это, конечно, глупо, но чертовски приятно!!! Не люблю лето и выходные. Когда все замирает. Кажется, что никого вокруг нет. Выйдешь на улицу, зайдешь в магазин, возьмешь бутылку «Фанты» из красивого холодильника и рад до ушей. А дальше что? Выпил «Фанту», выпил две… Глюки, просто продавцы прячутся за кассами, тупо отсчитывающими денежные единички. По утрам я очень раздражена и недовольна ничем. Ночь — иное время. Уставшую голову посещают мудрые слова и завлекает обещаниями обманчивое вдохновение. Не высыпаешься. До рассвета изводя чернила и желтую бумагу, выжимаешь из пещер затомившихся впечатлений остатки сочной влаги деталей ускользнувших моментов. Пустая консервная банка превращается в ошейник для надоедливого соседского пса, а оттенки пурпурных роз — в цвет губ телефонного знакомого. Лежа на ковре и нервно покусывая грязные ногти, пытаешься уловить хоть чуточку уникальности, скользящей по спирали банальности. Я выдумала себе и прошлую жизнь. Я работала за гончарным кругом в глиняной мастерской. А выгнали меня потому, что привела туда чумного приятеля, вместе с которым разбила все, сделанное за последний месяц. Уверена, что именно так оно и было. Не хочу, чтобы жизнь была серьезной, пропитанной смыслом и целями. Думаю, цветок, распускаясь и выплескивая зовущий аромат на заре, не отяжеляет существование безнадежными рассуждениями о бренности бытия и важности завтрашнего дня. Такая деталь: все существа, рисуемые мною то на полях конспектов, то на двери моей комнаты, получаются поразительно несчастными Другие называют их уродами. Я же вижу в лицах моих свежепривнесенных персонажей собственное ощущение мира и людей. Когда я начинаю серьезно размышлять об окружающей действительности, то замечаю приближение духовного напряжения. Лет десять назад я не могла поверить, что за каждым окном, забивающим свет Луны, течет собственная жизнь. Теперь я вижу: это не так. Оказывается, не только ради меня шар земной вертится!!! Он и Полинку-тараторку с пятого этажа крутит, и самовлюбленного Коляна терпит, и даже вертит накрашенную физиономию Ленки с куриными мозгами… Обидно!!! Обожаю находиться одна… Это так расслабляет. На самом деле, человек в мире один. Никто и никогда до конца не поймет его чувств, не сольется с ним в едином всплеске тоски, не разделит громкие рыдания, непонятно отчего посетившие тебя после полуночи… Мы слишком себя любим. Мы не можем любить себя меньше других. И мы не хотим замечать этого. Я тоже такая. К сожалению… Правда, есть и то, единственное, что мне иногда удается. Могу отдать всю себя другому человеку, не задумываясь о последствиях и неприятностях. В такие мгновения я искренна и чиста. Многие этим пользуются. Короче, все плохие, одна я хорошая… Между прочим, у меня очень занижена самооценка. Не похоже, скажете? Это напускное… Я теряю интерес в жизни. Все меньше становится того, что может впитать мои чувства без остатка. Все короче срок, данный мне на размышление. Все труднее поверить в невозможность возврата встреченных лиц и пройденных троп… Временами я устаю дышать… Мое внутреннее состояние — готика… ЗАЧЕМ? Зачем мы каждое утро встаем и подходим к зеркалу? Чтобы в очередной раз убедиться, что ты самый красивый, что твой противный прыщик все еще на месте или чтобы махнуть на себя рукой? Каждому свое. Зачем мы день за днем делаем то, что не хотим делать? Может, чтобы кому-то угодить, кого-то ублажить, что-то доказать… А что для себя? Конечно, что нам всегда говорят? «Для себя — потом, сначала для других…» Так и тянем, терпим, пока силы есть… Зачем мы так часто лжем? Или это оттого, что правда не так уж красива, или потому что сами хотим быть лучше правды… Порой не верится, с какой легкостью с языка слетают нужные правильные слова, наполненные ярким блеском и продуманной логикой… Зачем притворяться по любому поводу? Что, думаешь, так уж трудно показать себя настоящего или так просто спрятаться за ширмой вымышленного героя, скрывающего твои тайны и помыслы. И только ночью в снах узнавать себя, так что ли? Зачем считать других отжившими дураками? Сам-то, давно ли верил в Деда Мороза и бегал с сачком за бабочками? Стать в душе милым ребенком и любить всех — это не для тебя, да разве это вообще возможно? Громкие слова, скажешь, — нет, простые убеждения… Зачем постоянно разрушать, когда можно строить? Не я строил — разобью, завтра передумаешь — уже поздно будет. Да и строить некому станет — все хотят убедиться в своей силе и личном могуществе. Проще простого. Если бы они научились создавать красоту, она бы их спасла. Не хватит времени, эпохи-то мало… Зачем мы столь равнодушны? Не потому ли, что если не замечать чего-то — вроде этого и нет. Своеобразная защита. Затормозить суету, беготню; оглядеться, очутиться, почувствовать неровность и бесконечность; вглядеться в лицо на забытой фотографии — трудно, силы воли неоткуда столько взять. Места надо знать… Зачем, наконец, мы живем? Кто для других, кто для себя, но зачем? Нет ответа… Надо жить, вот и живем. Так заведено, так положено. Жизнь — ценный дар, она дана нам откуда-то свыше. Нельзя же бросаться таким сокровищем, нужно его обработать, поставить в красивое место, похвастать им… По сути, сделать все, только чтобы она, жизнь твоя, не оставалась такой, какой ты ее получил. Простой, подобно шару; естественной, словно тень; легкой, как воздух; свободной, как время; светлой, как день; безмятежной, как сон; теплой, как живот матери… Зачем мы живем? Галина Узрютова, |
||||
|
